Осень наступила в этом году необычайно теплая. В сентябре еще стояла двадцатиградусная жара, детвора ошалела бегала по детским площадкам, дворам и не было возможности загнать их хотя бы поесть.
По двору с остальными детьми носился и семилетний Ваня, сын Раисы, молодого участкового врача с ярко рыжими волосами. Парни с соседней шиномонтажки, все три продавца продуктовых лавок, бывший бандит и одноклассник Раи Сеня, родившийся в семье начальника золотодобывающей артели и в общем все мужское население участка Раи млело и впадало в оторопь от нее. Женщины всех возрастов, разумеется, каждая на свой лад, ненавидели рыжую. Сын Ваня ничего этого еще, разумеется, не замечал, хоть и был не развитый по годам и самостоятельный малый.
Ваня с матерью и престарелой бабушкой вернулись из города в далекий поселок – Усть-Майю. Куда в советское время съезжался весь Союз на большие заработки, а теперь почти обезлюдел.
Отца Раи никто не знал, мать никогда о нем говорила, да и кто бы спросил – уборщица в больнице существо бесправное, незаметное, все равно что тень. Единственное что проявляло ее в реальной жизни односельчан это то, что родила она здоровую рыжую девочку. Реагент – проявитель был настолько яркий, что мать Раи от удивления даже забыли пожурить за аморальное поведение, родила без мужа, от кого – неизвестно. Серость матери и неистовая рыжина дочери ставили в тупик – непонятно как было правильно на это реагировать? Члены профкома, поселковые чиновные авторитеты только ухмыльнулись – ходила тихоней, а вот поди же ты родила себе куклу на загляденье.
Пришло время идти Рае в школу. Классы с двумя параллелями с первого по десятый вытянулись словно солдаты на плацу. Нарядные, в белых наглаженных фартуках, с колыхающимися бантами девочки соревновались у кого круче портфель, туфли, должности родителей и прочими глупостями, которые, в конечном счете, ничего-то не стоят. Рая тоже пошла в первый класс. Конечно, и она была опрятно и по случаю одета, но эффектность ее была совсем иного рода, даже в мешке она все равно оставалась бы самой-самой.
В школе каждый день Раю доставали: мальчишки, девчонки, ровесники, старшаки, учителя, вахтеры… И не было среди них ни одного человека, который бы встал на ее сторону, даже беззлобные люди не спешили ни протянуть руку помощи, ни хотя бы приструнить обидчиков. Только ее серая, безрадостная, безропотная мать превращалась в ястреба, если дочь приходила из школы в разодранных до крови коленках, с фингалом под глазом, зареванная. Мать не пропустила ни одного случая – ответная реакция была незамедлительной. Никому и никогда она не позволила обходиться со своей дочерью безнаказанно. Всю долгую школьную жизнь девочка знала только одно – мать будет на ее стороне. Не умевшая толком выразить свои права в кабинетах, добиться справедливости в отношении себя, она вдруг становилась красноречивой, стойкой в кабинете директора школы. Приходила разбираться в благополучные семьи. Рая в свою очередь беззаветно и преданно любила мать. Жалела ее и уже с третьего класса бежала после уроков мыть полы. Так, опершись на друг друга, они прошли это тяжелое время. Настали последние экзамены. Рая хладнокровно разделалась с учебой, оказалось, что девочка очень способная. Мать впервые сама по своей инициативе пришла к главному врачу и вышла от него с направление в мединститут для дочери. Окончив который, родив сына и разведясь с отцом ребенка, Раиса, схватив двоих своих дорогих человека, переехала на малую родину. Зачем она вернулась? – этим вопросом задавался каждый, кто помнил ее историю. А ответ на него земляки Раи выяснили для себя вот при каких обстоятельствах.
Ваня знал, что мама будет до вечера ходить по вызовам. Дома хлипкая старушка бабушка все равно не сможет выкричать его. Все его время принадлежало только ему. Друг Юра выскочил из подъезда с двумя булками и они, уминая их на ходу, побежали на соседнюю улицу, на которой загорелась деревянная двухэтажка. За пару метров от нее они уже почувствовали сильный запах гари, еще через пару метров увидели, как Сеня «Слово пацана» в одних шкерах с голым торсом помогает пожарному приладить к гидранту рукав с помпой. Рядом суетилось огромное множество разного народу, но Ваня вдруг увидел в толпе рыжую копну волос. Мама! Пожар полыхнул на втором этаже. И из окон уже повыбивало все стекла. Почти всех вывели. Но Раиса, крича, что на втором этаже осталась престарелая Никитична, которой она еще вчера ставила капельницу, скрылась в подъезде горящего дома. Ваня с Юрой переглянулись и потянули Сеню «Слова пацана» за горящий дом. Сеня свистнул кого-то из своих. Форточник Геннадий легко вскарабкался на второй этаж и изящно юркнул в едва приоткрытое окно. Пожарные быстро переместились по эту сторону дома и начали усиленно поливать стены и крышу. Вскоре в окне появились двое — рыжая Рая волочила старуху Никитичну. Сзади маячила фигура форточника. Снизу навстречу им вытянули лестницу. Геннадий просто спрыгнул вниз в разросшиеся кусты жимолости.
С этого случая все в поселке что-то неуловимо изменилось. Раису и ее сына всюду привечали. Обращались по имени-отчеству, старались чем-нибудь порадовать и мать Раисы. Уже очень сильно состарившаяся она оценила перемены по-своему: больше не надо никого защищать. Легла на кровать, сложила руки на груди и застыла. Хоронили ее с такими почестями, с какими не каждого начальника старательской артели хоронили. Известно в народе, за никакое золото звание настоящего родителя не купишь.
Екатерина Зыкова
ПОДЕЛИТЬСЯ: